1. Туапсе
  2. Майкоп
  3. Усть-Лабинск
  4. Приморско-Ахтарск
  5. Тихорецк

  1. Загрузить фото
  2. Архитектура Екатеринодара
  3. Архитектура Краснодара
  4. Фотопрогулка
  5. События
  6. Выпускной альбом
  7. Организации
  8. Уч. заведения
  9. Горожане
  10. Письма
  11. Адресная книга
  12. Хобби
  13. Статьи
  14. Документы
  15. Видео
  16. Карты
  17. Форум
  18. Гостевая книга
  19. Благодарности
  20. О нас

  1. Дружите с нами:
  2.    
2024.03.22

Назар Ретов:  «ОЧЕРКИ ИСТОРИИ КУБАНСКОГО ОБЛАСТНОГО ЖАНДАРМСКОГО УПРАВЛЕНИЯ. Часть I. Полковник А.А. Самойлов (1880 – 1888)»

     ОЧЕРКИ ИСТОРИИ КУБАНСКОГО ОБЛАСТНОГО ЖАНДАРМСКОГО УПРАВЛЕНИЯ. Часть I. Полковник А.А. Самойлов (1880 – 1888)


     На рубеже XIX–XX вв. Кубанская область и Черноморская губерния считались относительно спокойной окраиной Российской империи. Наличие казачества воспринималось властями как достаточная гарантия социальной стабильности, а консерватизм основной массы местного населения позволял без особых опасений отправлять на Кубань политически неблагонадежных лиц под надзор полиции. Однако и сюда стали проникать революционные идеи, приносимые как ссыльными, так и студентами столичных и других учебных заведений крупных губернских центров, приезжавших на отдых летом и привозивших с собой запрещенную литературу для распространения. Среди рабочих все чаще стали появляться ранее участвовавшие в стачках, волнениях и деятельности революционных кружков в промышленных центрах России. Поэтому не случайно уже в 1879 г. наместник императора Александра II на Кавказе великий князь Михаил Николаевич конфиденциально сообщал шефу жандармов о том, что в ряде местностей Кавказского края, «и преимущественно в Кубанской области, стали появляться агенты тайной революционной пропаганды». В свою очередь, кубанские власти пытались убедить высшее начальство в том, что всякие революционные проявления на Кубани связаны, прежде всего, с появлением на Кубани «заезжих нигилистов», заброшенных сюда разными путями из центральных губерний России. Все свидетельствовало о необходимости принятия экстренных мер для стабилизации оперативной обстановки.

Великий князь Михаил Николаевич
    

     Все эти факторы и стали причиной создания в 1880 г. в Екатеринодаре ведомства политического розыска, которое сыграло существенную роль во многих событиях жизни региона и его жителей, – Кубанского областного жандармского управления (КОЖУ). Обосновывая создание на юге Российской империи органов политического розыска, шеф жандармов П.Н. Дурново указывал, что «население… почти всех курортов Черноморского побережья в летнее время чрезвычайно увеличивается, причем под видом прогулок и экскурсий туда проникают революционные деятели, которые при слабом надзоре полиции и недостаточности состава жандармских чинов свободно ведут пропаганду».

     Н.П. Дурново

     Надо заметить, Кубанская область – аграрная окраина огромной Империи – с ее специфическим населением, не была в эпицентре выступления революционеров, вошедших в историю под названием «шестидесятников», «семидесятников» и «народников», но и на ее территории действовали отдельные лица, кружки и группы, находящиеся в общем русле освободительного движения. Так, в июне 1869 г. в Кубанской области был арестован скрывшийся от преследования властей за революционную деятельность в Петербурге В.Ф. Орлов. В целом же 1860-е годы не были отмечены активной революционной деятельностью на Кубани.
Кубанское областное жандармское управление подчинялось по строевой, хозяйственной и инспекторской частям Отдельному Корпусу жандармов, который входил в структуру МВД, а по служебной деятельности (уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной) – Департаменту полиции МВД и ведало наблюдением за неблагонадежными лицами, осуществляло политический розыск и производило дознания по делам о государственных преступлениях в Кубанской области и Черноморской губернии, т.е. являлось местным органом политической полиции Российской империи. Современный аналог КОЖУ, с учетом ныне действующего законодательства, а также функций, прав и обязанностей, – Управление ФСБ по Краснодарскому краю.
     Особо следует отметить, что в соседнем регионе, во многом схожем с Кубанью, – Области Войска Донского, орган политической полиции был образован лишь спустя 8 лет: приказом по Корпусу жандармов № 14 от 8 февраля 1888 г. было учреждено Донское областное жандармское управление, начальником которого был назначен подполковник Страхов. Постепенно шла дальнейшая организация областных жандармских управлений в России: в апреле 1888 г. было образовано Ялтинское, в 1904 г. – Якутское и Кронштадтское, в 1906 г. – Севастопольское.
     В Кавказском крае, в состав которого входила и Кубанская область, политическая полиция была представлена шестью губернскими (областными) жандармскими управлениями (32 офицера и 139 нижних чинов), двумя крепостными жандармскими командами (2 офицера и 22 нижних чина), Тифлисским охранным отделением, Бакинским и Батумским розыскными (охранными) пунктами, Закав-казским и Владикавказским жандармскими полицейскими управлениями же¬лезных дорог.
     Итак, 24 мая 1880 г. товарищ (заместитель) шефа жандармов генерал-майор П.А. Черевин подписал приказ № 65 по Отдельному Корпусу жандармов в котором, в частности, указывалось: «В приказе по Военному ведомству 15-го сего Мая за № 130, объявлено, что ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР, согласно представлению моему, в 26 день прошлого Апреля ВЫСОЧАЙШЕ повелеть соизволил:
     1. Сформировать Кубанское Областное Жандармское Управление в составе, указанном в прилагаемом у сего штате, с назначением Управления в г. Екатеринодаре.
    …3. Содержание офицерским чинам вновь учреждаемого Кубанского Областного Жандармского Управления  определить одинаковое с прочими таковыми же чинами на Кавказе…».
     В штат КОЖУ вошли: начальник Управления (штаб-офицер), адъютант (обер-офицер), переводчик и два писаря – второго и третьего разрядов. «Годовой оклад содержания» каждому соответственно составлял: 2791 руб., 1067 руб., 790 руб., 60 руб. и 36 руб. (Для сравнения: цена на рабочие руки в то время в Екатеринодаре со¬ставляла в день: поденщик – 50-60 коп., поденщица – 40-45 коп.; цены на основные продукты питания: хлеб ржаной и пшеничный из муки простого помола – 2 коп., крупчатой – 4 коп. за фунт (400 г); говядина 1-го сорта – 7 коп., 2-го сорта – 5 коп., филей – 9 коп. за фунт; свинина – 12 коп. за фунт; яйца по 1 руб. за сотню; масло топленое – 25 коп., свежее – 35 коп., творог – 5 коп. за фунт; курица (битая) – 30-35 коп., утка – 35-40 коп., гусь – 60-75 коп., индейка – 1 руб.-1 руб. 40 коп. за штуку. Из приведенного видно, что даже неквалифицированный работник мог достаточно сносно жить, не говоря уже о чинах жандармерии. А цены из «продуктовой корзины» прямо-таки умиляют).

     В соответствии с приказом № 67 по Отдельному Корпусу жандармов от 28 мая 1880 г. в КОЖУ назначались, помимо вышеуказанных, 1 офицер и 14 унтер-офицеров, которые распределялись следующим образом:
     в Екатеринодарском пункте – 6 унтер-офицеров;
    в Новороссийском пункте – 1 офицер (помощник начальника КОЖУ в Черно¬морской губернии) и 4 унтер-офицера;
     в Майкопском и Ейском пунктах – по 2 унтер-офицера. 
    Ежегодное жалование помощника начальника Управления составляло 1823 руб., а унтер-офицеров – 189 руб. 90 копеек. На канцелярские расходы Управлению в год отпускалось 216 руб., а на «секретные расходы», т.е. на содержание агентуры, – 500 руб.
6 октября 1880 г. приказом № 120 по Корпусу жандармов были назначены: 
   начальником КОЖУ – подполковник Самойлов Александр Александрович;
   помощником начальника Управления в Черноморской губернии – капитан Горлицын Александр Николаевич (адъютант Екатеринославского губернского жандармского управления);
     адъютантом Управления – поручик Лещинский Венедикт Викторович (адъютант Симбирского губернского жандармского управления).
     Через месяц, 2 ноября 1880 г., в своем первом приказе в должности начальника КОЖУ А.А. Самойлов, в частности, указал: «...прибыв сего числа в г. Екатеринодар, вступаю в исполнение своих обязанностей. С сего же числа вверенное мне Управление открываю».
     42-летний А.А. Самойлов, убежденный холостяк, являлся потомственным дворянином Санкт-Петербургской губернии. Окончив Павловский кадетский корпус, он проходил службу в строевых частях действующей армии и был награжден орденами Св. Анны 2 и 3 степеней, Св. Станислава 2 и 3 степеней, серебряной медалью «За покорение Чечни и Дагестана 1857–1859 гг.» и крестом «За службу на Кавказе».
Вот его «Полный послужной список» на июнь 1881 г.
     Раздел IX. «Прохождение службы». Из кадет Павловского кадетского корпуса, произведен в прапорщики 16 июня 1856 г. в 16 Гренадерский Мингрельский Его Императорского Высочества Великого Князя Дмитрия Константиновича полк. Отправлен к месту служения 2 июля. Прибыл к полку 26 сентября.
Назначен батальонным адъютантом 6 марта 1859 г. За отличия в делах против горцев – подпоручиком 22 июля, со старшинством – 14 ноября 1860 г. Назначен полковым адъютантом – 9 января 1860 г., утвержден в этой должности – 25 мая 1861 г. Высочайше награжден 160 рублями – 18 июля 1862 г. Поручиком – 24 января 1864 г. Сдал должность полкового адъютанта – 29 октября 1864 г. Назначен в распоряжение Эриванского Губернатора для исправления должности старшего адъютанта – 22 марта 1865 г. Утвержден старшим адъютантом Управления Эриванского военного Губернатора с оставлением по спискам в полку – 30 марта 1865 г. За отличия по службе штабс-капитаном – 15 октября 1866 г.
     Сверх этой обязанности назначен исправляющим должность Инспектора земской стражи Эриванской губернии – 23 июля 1867 г. За отличие по службе капитаном, с зачислением по Армейской пехоте – 26 августа 1869 г. Выключен из списков 16 Гренадерского полка – 24 сентября 1869 г. За отличие по службе майором, с назначением Инспектором Закавказской земской стражи Эриванской губернии и оставлен по Армейской пехоте – 30 января 1873 г. Исключен из списков Управления Эриванского военного Губернатора с возложением временного исправления должности старшего адъютанта этого Управления – 19 февраля 1873 г. Прикомандирован к Таманскому конному полку Кубанского казачьего войска – 17 ноября 1873 г. Переведен в этот полк с переименованием в войсковые старшины – 28 декабря 1873 г. Высочайшим приказом назначен Советником Войскового хозяйственного Правления, с зачислением по Войску Кубанскому – 21 марта 1874 г. Допущен к должности Советника – 9 апреля 1874 г. За отличие по службе подполковником – 21 мая 1877 г.
Высочайшим приказом переведен в Главный Штаб столоначальником, с зачислением по Армейской кавалерии – 21 ноября 1877 г.
     Высочайшим приказом переведен в Отдельный Корпус жандармов – 29 сентября 1880 г. и, как указывалось выше, почти сразу же (через неделю!) был назначен начальником Кубанского областного жандармского управления. В этой связи представляют интерес воспоминания последнего начальника Московского охранного отделения, жандармского полковника А.П. Мартынова «Моя служба в От-дельном Корпусе жандармов», который, в частности, писал: «…личный состав руководящих особ в политическом розыске поставлял Штаб Отдельного Корпуса жандармов, а руководил розыском Департамент полиции. Последний, путем переписки, личных и письменных сношений, иногда понимал, что такой-то жандармский офицер вполне пригоден для занятия должности начальника губернского жандармского управления, что он интересуется делом розыска, понимает и разбирается в революционном движении. Тогда Департамент полиции стремился к тому, чтобы этот офицер вне очереди, не по старшинству, получил должность начальника губернского жандармского управления». На наш взгляд, слова А.П. Мартынова можно в полной мере отнести и к назначению А.А. Самойлова на пост руководителя КОЖУ. По всей видимости, во внимание принимался и тот факт, что он 4 года прослужил в Кубанском казачьем войске, а оттуда сразу – в Главный Штаб! А ведь был еще и инспектором земской стражи…
     Вернемся, однако, к «Полному послужному списку».
     Раздел XIV. «Бытность в походах и делах противу неприятеля».
     Находился:
     1857 г.: в составе войск Лезгинского отряда с 1 августа по день прибытия в штаб-квартиру полка – по 31 октября, под начальством генерал-лейтенанта барона Вревского:
     С 13 августа по 1 сентября, действие в Дидойском обществе, в разных пере¬движениях и перестрелках с горцами;
     20 августа – взятие аула Инухо; 24 августа – истребление аулов Виция и Дибия; 26 августа – возвратное движение из означенного общества до 31 октября.
1858 г.: в составе того же отряда с 1 апреля по 24 октября под начальством ге-нерал-лейтенанта барона Вревского.
     1859 г.: в составе того же отряда со дня выступления из штабквартиры полка с 14 марта по 21 ноября под начальством генерал-лейтенанта князя Меликова в следующих передвижениях и перестрелках с горцами:
     20 июня – истребление Иланхевских аулов Китури и Гениантая; 22 июня – взятие селения Шаури, занятие и истребление аулов Гейнах, Ястег и Квитхи; в ночь с 22 на 23 июля – отражение нападения сильной партии неприятеля на лагерь на горе Бешо; 24 июля – истребление аулов Инухо, Захидо и Гутог; 2 августа – движение главной части отряда к аулу Тинды (Богозского общества); 13 августа – движение отряда к аулу Ирид (Тлейсерухского общества) по 20 ноября. Ранен не был.
     По распоряжению начальства 5 февраля 1857 г. был командирован с уволен¬ными из полка нижними чинами в бессрочный отпуск и отставку до станицы Казанской и по сдаче помянутых нижних чинов 4 июля того же года прибыл обратно к полку, каковое поручение выполнил в точности и исправно.
     Итак, начальником кубанской жандармерии стал опытный, боевой офицер, прошедший сквозь огонь и воду, но ведь нужны были еще и навыки оперативно-розыскной деятельности…
     17 декабря 1880 г., не откладывая дело в долгий ящик и, несмотря на зимнюю пору, А.А. Самойлов отбыл в командировку «для объезда некоторых местностей Кубанской Области» с целью непосредственного проведения рекогносцировки и ознакомления с новым для него регионом, откуда вернулся в Екатеринодар 30 декабря, аккурат в канун нового 1881 года, отпраздновав Рождество Христово в пути.
    Между тем, 14 ноября 1880 г. в Екатеринодар из Симбирска прибыл вновь на-значенный адъютант Управления – 31-летний поручик Венедикт Викторович Лещинский, из дворян Симбирской губернии, окончивший Гельсингфорское пехотное юнкерское училище по 2-му разряду. Ему А.А. Самойлов  приказом  № 4 по КОЖУ от 4 декабря, для назначения на унтер-офицерские  должности,  поручил  с лицами, «предъявивших желание поступить на службу в Отдельный Корпус Жандармов – из отставки и из запаса – ...заняться подготовкою к жандармской службе и к 1 Января будущего года доставить сведения о результатах подготовительных занятий». В этой связи необходимо сказать, что состав нижних чинов жандармских подразделений комплектовался исключительно унтер-офицерами всех родов войск, которые принимались на сверхсрочную службу в Корпус из запаса армии или отставки. О каждом кандидате собирались подробные сведения относительно благонадежности, предыдущем прохождении службы и личных качествах. Зачисление на службу производилось распоряжением начальника жандармского подразделения. В соответствии с § 53 Положения о Корпусе Жандармов от 9 сентября 1867 г., поступивший на службу унтер-офицер обязан был прослужить в жандармерии не менее пяти лет, о чем давал подписку.
     Приказом № 56 по Военному ведомству от 7 марта 1885 г. унтер-офицерам, увольнявшимся в отставку, назначались пенсии и единовременные пособия с предоставлением «некоторых преимуществ нижним чинам унтер-офицерского звания за сверхсрочную службу». Командир Корпуса генерал-лейтенант П.В. Оржевский  в приказе № 25 от 11 марта 1885 г. отмечал: «...этот новый знак Монаршей заботливости, направленный к обеспечению будущности сверхсрочнослужащих Жандармских унтер-офицеров и их семейств по выходе в отставку, послужит залогом еще более ревностного исполнения ими служебных обязанностей».
     Особенности геополитического положения Кубани, наличие множества горских народов, в этническом отношении делившихся на группы со своим многообразием языков, обусловили необходимость принять в штат КОЖУ на должность переводчика 39-летнего Ивана Егоровича Муратова, родом «из горских армян Кубанской области», окончившего в свое время Ставропольскую гимназию.
     Отдельно следует отметить, что с прибытием из Екатеринослава в Новороссийск 32-летнего капитана Александра Николаевича Горлицына, из дворян Санкт-Петербургской губернии, окончившего 2-е военное Константиновское училище, вышла непредвиденная задержка ввиду «возложенного на него служебного поручения», а затем – болезни. Однако, 6 апреля 1881 г. А.А. Самойлов доносил в Штаб Корпуса, что «в г. Новороссийске и вообще в Черноморском округе все спокойно и со времени открытия... Управления там не возникало еще ни одного дела политического характера».
     За короткий период времени А.А. Самойлов укомплектовал штат Кубанского управления, неоднократно совершал командировки в местные жандармские пункты с инспекторскими проверками. Признавая заслуги А.А. Самойлова в организации политической полиции на Кубани, руководство Корпуса жандармов уже 12 апреля 1881 г. присвоило ему чин полковника «за отличие по службе», в связи с чем ежегодно «получаемое на службе содержание» возросло до 3028 руб. Вместе с тем, «возникшее в последнее время... в районе Кубанской области значительное число дознаний по государственным преступлениям», вызывало серьезную озабоченность начальника КОЖУ, о чем он докладывал в Санкт-Петербург.
     К лету 1881 г. из кандидатов на вакансии унтер-офицеров КОЖУ были отобраны:
     в Новороссийский пункт – Трофим Леонидов, Афанасий Светличный, Игнатий Мироненко и Даниил Перепелица;
     в Ейский пункт – Ефим Носик и Петр Ругаленко;
     в Майкопский пункт – Дмитрий Светличный и Савва Величко. 
    1 июля 1881 г. в 5 часов утра, по распоряжению начальника Управления, они отбыли из Екатеринодара на восьми подводах «с семействами и домашним скар-бом» к местам прохождения службы. Известно, что в Новороссийск четверо новобранцев прибыли только через две недели, о чем было доложено А.А. Самойлову.
     Таким образом, к середине 1881 г. было полностью завершено формирование кадрового состава КОЖУ. В этой связи нельзя не обратить внимания на достаточно значительную ротацию офицерского штата. Так, в течение 1880–1885 гг. сменились три адъютанта Управления и три помощника начальника Управления в Черномор-ской губернии. Впрочем, такая текучесть кадров была характерна для Отдельного Корпуса жандармов, о чем свидетельствуют приказы по Корпусу о назначениях и перемещениях по должностям. Не всегда такая ротация штатов была эффективной. Так, помощник начальника КОЖУ в Новороссийске подполковник Бергер доставлял своему шефу излишние волнения в виду пристрастия к «зеленому змию». Например, 29 декабря 1884 г. он доложил А.А. Самойлову, что «вследствие ушибов, полученных им при падении с телеги во время следования из служебной командировки в г. Новороссийск, – он заболел и служебных обязанностей своих исполнять не может». Практически целый месяц Бергер пробыл «на больничном» и 26 января 1885 г. рапортовал, что «он выздоровел от ушибов, полученных при несчастном случае 27 декабря 1884 года». Уж не знаем, какие рычаги в штабе Корпуса привел в действие А.А. Самойлов, но 21 февраля 1885 г. последовал приказ по Отдельному Корпусу жандармов № 16 о переводе подполковника Бергера на должность помощника начальника Таврического губернского жандармского управления в Севастопольском порту для осмотра паспортов. Нисколько не удивимся, если в крымских архивах обнаружится рапорт Бергера о падении с какого-либо судна, вследствие отсутствия в порту телеги…
     Была у начальника КОЖУ еще одна головная боль – писарь Управления Бани-фатий Мациевич, систематически устраивающий самовольные уходы в «ночной дозор». Вот несколько примечательных документов:
     Приказ начальника КОЖУ № 27 от 4 августа 1886 г.
     «Писарь вверенного мне Управления среднего оклада Банифатий Мациевич за недозволенные отлучки в ночное время и за противутоварищеский поступок по отношению к одному из жандармских унтер-офицеров Управления, – на основании 1 и 7 понктов ст. 33 Дисциплинарного устава смещается на низший оклад (36 руб. в год), с воспрещением отлучки со двора по 1 сентября сего года».
     Приказ начальника КОЖУ № 38 от 27 сентября 1885 г.
     «Писарь вверенного мне Управления низшего оклада Банифатий Мациевич перечисляется с 1 октября сего года на средний оклад (60 руб. в год).
     Приказ начальника КОЖУ № 41 от 1 ноября 1885 г.
     «Писарь младшего разряда вверенного мне Управления (среднего оклада) Ба-нифатий Мациевич за усердие к службе и хорошее поведение производится в нестроевые старшего разряда».
     Приказ начальника КОЖУ № 15 от 22 января 1887 г.
«Писарь вверенного мне Управления Банифатий Мациевич, уже подвергавшийся двукратно дисциплинарным взысканиям за недозволенные ночные отлучки, 20 сего января вновь отлучился без установленного разрешения и возвратился домой после 2 часов ночи. За таковой проступок писаря Мациевича предписываю подвергнуть его, на основании 1 и 2 пунктов ст. 33 Дисциплинарного устава, простому аресту на 14 суток, с воспрещением ему за тем отлучки со двора по 1 марта сего года».
     Приказ начальника КОЖУ № 36 от 2 апреля 1887 г.
     «Писаря вверенного мне Управления Банифатия Мациевича благодарю за усердную службу и назначаю в поощрение 4 рубля».
     Ну, что тут скажешь: днем писарь трудился в поте лица на благо России, а по ночам делал то же самое, но уже на свое благо – любили его екатеринодарские девки. Вероятно, был он грамоте обучен изрядно, поскольку А.А. Самойлов не изгонял его из Управления вовсе, а так, по-отцовски, вразумлял и наставлял. Смею предположить, что у боевого офицера, героя Кавказской войны характер был отходчивый, не злобный. Между прочим, после перевода полковника А.А. Самой-лова в штаб Корпуса жандармов в Санкт-Петербург, исчезает и фамилия Мациевича из штата Управления. С собой забрал, что ли?..
     Забегая вперед заметим, что ввиду специфического характера деятельности КОЖУ, до начала ХХ в. не прекращалась внутренняя структурная реорганизация Управления. Так, 21 января 1886 г. приказом по Корпусу жандармов № 6 в Екате-ринодаре и Новороссийске были учреждены должности вахмистров Управления с годовым содержанием 240 руб. В соответствии с приказом по Корпусу  № 48 от 24 мая 1888 г., «для усиления наблюдения в Кубанской области... добавляются один Помощник Начальника Управления, один вахмистр и пять унтер-офицеров, которые распределяются: в г. Ейск – офицер, вахмистр и унтер-офицер и в посады Вельяминовский (ныне – г. Туапсе) и Даховский (ныне – г. Сочи) по два унтер-офицера в каждый».
     Приказом по Корпусу № 113 от 9 декабря 1902 г. была упразднена должность помощника начальника КОЖУ в Ейске и учреждалась должность помощника начальника Управления в Екатеринодаре, а «из числа нижних чинов, находящихся на пункте в г. Ейске», два унтер-офицера были «перечислены на образование нового жандармского пункта в селении Армавир, с подчинению этих двух пунктов ведению чинов Управления».
     29 июня 1906 г. на основании приказа по Корпусу № 128 «жандармский пункт в местечке Гагры Черноморской губернии, с состоящими на нем двумя унтер-офицерами из состава Кутаисского губернского жандармского управления, перечислен в Кубанское областное управление с подчинением его Помощнику в Черноморской губернии». Любопытно, что жандармский пункт в Гаграх, находя-щийся в пределах Кутаисской губернии, был переподчинен помощнику начальника КОЖУ в Черноморской губернии, т.е. фактически все Черноморское побережье Северного Кавказа от Анапы до «местечка» Гагры находилось в ведении Новорос-сийского пункта.
     И, наконец, в 1910 г. была введена должность помощника начальника КОЖУ в Баталпашинском, Лабинском и Майкопском отделах, а в 1915 г. – помощника начальника Управления в Ейском, Кавказском, Екатеринодарском и Таманском отделах.
     Из приведенного следует, что в структуре жандармерии Кубани неоднократно осуществлялась перестройка и совершенствование аппарата. По мере возникновения революционно-террористического напряжения в том или ином регионе Кубанской области, политическая полиция  реагировала на это своими структурными преобразованиями, перебрасывая силы и средства в наиболее «взрывоопасные» районы. Целью реорганизации было создание более благоприятных условий для эффективного осуществления своих функций в борьбе с оппозицией, однако этого не было достигнуто, впрочем, как и в целом в России, по причинам, не зависящим от органов политического розыска.
     Как отмечалось выше, КОЖУ являлся местным органом политической поли-ции России, в своей служебной деятельности (уголовно-процессуальной, наблюдательной и оперативно-розыскной) подчинявшийся Департаменту полиции, а по строевой, хозяйственной, инспекторской – Отдельному Корпусу жандармов. В своей деятельности КОЖУ руководствовалось «Положением о Корпусе Жандар-мов» от 9 сентября 1867 г. и «Правилами о порядке действий чинов Корпуса Жандармов по исследованию преступлений», Высочайше утвержденными 19 мая 1871 г., в которых предписывался порядок действий как по общеуголовным преступлениям, так и по производству дознаний о государственных преступлениях.
      Первые годы существования КОЖУ были относительно спокойными, пожалуй, даже беззаботными, но, разумеется, чины Управления не бездействовали. Так, в период с сентября по декабрь 1882 г. из 590 дознаний, оконченных 73 губернскими жандармскими управлениями Российской империи, офицерским составом КОЖУ были завершены 20 дознаний по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных статьями 246–248 Уложения о наказаниях («заочное оскорбление императора и членов императорского дома»), и 2 дознания по обвинению «в политической неблагонадежности екатеринодарского купца В.М. Блюдинова за порицание существующего в России государственного строя» и отставного хорун-жего А.И. Козновского за «ложные слухи». Всего в указанный период было окончено 22 дознания, что составило 3,7% от общего количества оконченных дел жандармскими управлениями.
     В 1883 г. из оконченных 1499 дознаний на счету КОЖУ 36 дел по ст. 246 Уло-жения и 3 дознания «о политической неблагонадежности и распространении вредных слухов»: в отношении мещанина г. Кузнецка Д.Ф. Ведерникова «по обвинению в распространении нелепых слухов об обнаружении, будто-бы, в Москве подкопа, проложенного на протяжении 8 верст»; в отношении сына кол-лежского асессора, воспитанника Кутаисской гимназии В.К. Кошелева, заявившего «об участии своем в злодеянии 1-го Марта 1881 г.» (убийство Александра II. – авт.), однако «самообвинение его в прикосновенности к делу 1-го Марта оказалось вполне несостоятельным» и, наконец, «о младшем Помощнике Правителя Канце-лярии Начальника Кубанской Области Владимире Вяземцеве, заподозренном в составлении и рассылке некоторым должностным лицам анонимных писем угрожающего характера». Всего было завершено 39 дознаний или 2,6% от оконченных за год дел ГЖУ России.
      За первое полугодие 1884 г. из общего числа оконченных в стране 564 дозна-ний на долю КОЖУ пришлось 16 дел по ст. 246 Уложения и 2 дознания «по обвинению отставного унтер-офицера Матвея Поминова в распространении нелепых слухов о бывшем, будто-бы, покушении на Святейшую Особу ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА и ...об уряднике Ларионе Чернове, заподозренном в политической небла-гонадежности вследствие дерзких суждений по поводу празднования дня восшествия на престол Его Императорского Величества». 18 оконченных дознаний КОЖУ составили 3,2% от суммарной цифры оконченных дел жандармскими управления-ми.
      Вялотекущая, поначалу, деятельность КОЖУ стремительно изменилась к кон-цу 1880-х годов в связи с ростом революционного движения. Летом 1886 г. среди рабочих, строивших с 1 апреля 1885 г. железнодорожную ветку от ст. Тихорецкой до Новороссийска через Екатеринодар, возник нелегальный кружок со своей  библиотекой революционных изданий и гектографом, которые хранились под углем в слесарной мастерской. Активными участниками кружка были Н.Н. Дробошенко, С.Я. Презов, Т.М. Романченко, М.М. Ромась, Г.Г. Рудометов, Н.П. Фадеев и А.И. Худыковский. Они пытались проводить в жизнь идеи народников и зарождавшихся социал-демократов, центральной из которых была – неприятие самодержавной системы управления в России, стремление изменить существующие порядки в экономической жизни  страны. Екатеринодарский  кружок  имел  связи  с  революционерами Ростова-на-Дону, Харькова, Тифлиса и Петербурга, осуществлял обмен  революционной  литературой, вел переписку по теоретическим вопросам и привлекал новых членов из числа оппозиционно настроенных рабочих и крестьян. В результате принятых КОЖУ мер, в конце марта 1887 г. 12 участников подпольного кружка были арестованы и в административном порядке сосланы в Западную Сибирь, а сам он прекратил существование. В январе 1887 г. учащиеся учебных заведений Екатеринодара основали кружок, во главе которого стояли М.М. Иваненко (помощник учителя Полтавского станичного училища), М.И. и Г.И. Киселевы, Н.Ф. Скляревский (ученики Кубанской войсковой гимназии). Кружок имел свою библиотеку подпольной литературы и проводил политико-просветительную работу. КОЖУ достаточно быстро отреагировало на его появление и уже в марте активисты кружка были арестованы и высланы за пределы Кубанской области.
     Характерно, что в конце XIX в. народнические и марксистские группы действовали разрозненно и имели влияние лишь на крайне незначительную часть рабочих и интеллигенции на Кубани. Подавляющее большинство населения региона не сочувствовало революционному движению. Между тем, за весь 1887 г. Управлением было проведено 42 дознания, в том числе по 6 делам о государственным преступлениям, а в целом по России было закончено производством 1121 дело.
      Такие результаты были достигнуты во многом благодаря усердию нижних чи-нов Управления, которое не осталось незамеченным со стороны командования Корпуса жандармов: вахмистру Ивану Гура и унтер-офицерам Иосифу Стефанови-чу, Алексею Кулешу, Петру Федорченко и Петру Ругаленко командир Корпуса генерал-лейтенант П.В. Оржевский объявил благодарность «за умелость, энергию и находчивость, выказанную ими ...при установлении и задержании личности, разыскиваемой Департаментом Полиции» и назначил «денежные награды» в размере от 15 до 25 руб. В течении года И. Гура повторно был материально поощ-рен командиром Корпуса «за усердную службу и похвальные действия».
     1887 г. заканчивался инспекторским смотром КОЖУ, результаты которого нашли свое отражение в приказе № 143 по Управлению от 24 декабря. В частности, в нем указывалось, что «строевое образование нижних чинов вообще удовлетворительное, но необходимо обратить большее внимание на обучение жандармов шашечным приемам. ...Оружие содержится в исправности... Грамотность и письменные занятия унтер-офицеров – удовлетворительны, но при этом замечено, что некоторые жандармы не твердо знают имена начальствующих лиц». Цитируемый документ показывает, что проблемы, которые волновали А.А. Самойлова, не были связаны с практическим осуществлением политического розыска, который прово-дился довольно успешно.
     Апогеем деятельности А.А. Самойлова на Кубани стало обеспечение безопасности визита императора Александра III осенью 1888 г. в Екатеринодар и Новороссийск, о котором мы писали в статье «Три дня в Екатеринодаре». Не будем повторяться и лишь напомним, что вероятно, у Александра III остались самые благие воспоминания о посещении Кубани, так как дальнейшие события говорят сами за себя. Уже в ноябре 1888 г. А.А. Самойлов убывает в отпуск с выездом в Санкт-Петербург, откуда возвращается 9 декабря. Вслед за этим, 15 декабря в  Екатеринодар приходит приказ № 104 по Отдельному Корпусу жандармов от 3 декабря, на основании которого А.А. Самойлов был переведен для дальнейшей службы в штаб Корпуса. Нетрудно предположить, что деятельность А.А. Самойлова на посту начальника КОЖУ нашла адекватную оценку со стороны командира Корпуса генерал-лейтенанта К.М. Шебеко, подписавшего вышеуказанный приказ. Таким образом, четкое выполнение своих служебных обязанностей на Кубани позволило А.А. Самойлову сделать карьеру, в лучшем смысле этого слова, в центральном жандармском аппарате Российской империи.
     В своем последнем приказе № 136 от 15 декабря 1888 г. в должности начальника Кубанского областного жандармского управления, полковник А.А. Самойлов пишет: «…сдав ныне Управление и отправляясь сего числа к месту нового служения в С.-Петербург, я, расставаясь с чинами Управления, прошу Гг. офицеров принять выражение искренней благодарности моей за их прекрасную, во всех отношениях, служебную деятельность, равным образом сердечно благодарю вахмистров, унтер-офицеров и писарей Управления за постоянно точное исполне-ние ими служебных обязанностей и за безукоризненное поведение их».

(Продолжение следует)

Рекомендуем Вам также прочитать другие части этой статьи:

Часть 2, Часть 3, Часть 4, Часть 5, Часть 6

17.05.2011

К списку



М. Юрьев, Р. Лысянский, Св. Клочко © 2010-2024 Все права защищены.

Любое воспроизведение/копирование материалов данного сайта без соответствующего разрешения запрещено.Правообладателям

Разработка: log-in.ru